Я никогда не смогу смириться с отсутствием вот этого:



С этого все и началось.
Этим сериал был ценен.
Это было его основой.

Братья.
Семья.
Дом.

@темы: СПН, Сэм Винчестер, Дин Винчестер

---

Кадр.

@темы: СПН, Сэм Винчестер, Дин Винчестер

---

@темы: СПН, Сэм Винчестер

---

Солнце.

@темы: СПН, Сэм Винчестер

---

Еще с ФБ.

Название: И тогда он нашел свое солнце
Автор: Gandkapper
Персонажи: Дин, Сэм
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: А однажды все теряет смысл...

Просто однажды все теряет смысл.
Ты встаешь по утрам, плещешь в лицо воду, пьешь пиво. А во рту нет ничего, кроме привкуса соли вперемешку с железом. На заправке, вместо запаха бензина, ты чувствуешь запах пороха. И машина им так пропитана, что слезятся глаза.
Просто однажды все теряет смысл.

И Сэм не ищет нового. Он встает по утрам, обзванивает номера, которые сумел раскопать, колесит по штатам, лениво отстреливаясь то от вампиров, то от призраков, и таскается по библиотекам, шарит по сайтам.
И так уже было однажды.
И в этом нет ничего удивительного.

Иногда Сэм разбавляет свою рутину походами к гадалкам или демонам. В эти дни он напивается почти до беспамятства и до крови трет шрам на руке. Люцифер машет ему рукой, исчезает, чтобы потом, позже, появится вновь и усмехаться наглой рожей.

Однажды все теряет свой смысл.
Однажды смысл исчезает в Чистилище.
Где-то в другой реальности Дин бегает по неизведанным лесам, скрываясь в оврагах на пару с Кастиэлем, наскоро перевязывает раны старыми тряпками и воет на луну, словно одинокий волк.

А во сне ему снится солнце.

Жидкий свет, который прожигает кожу и плавит глаза. Сэму мерещатся какие-то очертания и, кажется, слышаться голоса.
Но здесь, во сне, нет ничего, кроме света. Испепеляющего, яркого света, заползающего внутрь, заменяющего кровь. Из этого света родились звезды и вселенная, появились галактики и планеты. Свет подарил Земле жизнь.
Свет забрал у него все, что было.
Сэм хочет найти это солнце. Вымолить прощение за все свои грехи. Сгореть заживо в его лучах. И потом восстать из пепла, словно феникс.

Но утром солнце уходит.
И все начинается заново.

Сэм плещет холодную воду в лицо. Смотрит в свои опаленные глаза. И где - то в их глубине переливается желтое и раскаленное.

****

Иногда Дину кажется, что он старее Бога. И что Смерть никогда не придет, как не приходит за Ним. В чужой реальности он не видит снов, но часто слышит голоса.
Среди вычерченных голых деревьев Дин видит тени. И только шум крыльев за спиной не позволяет ему свихнуться. У Кастиэля глаза голубые и прозрачные. И Дину кажется, что ангел в Чистилище - самая большая шутка Вселенной.

- Это когда-нибудь закончится? - спрашивает он, вытирая красное о куртку.

Кастиэль смеется, разводит руками и качает головой.

- Ад никогда не заканчивается.

Дин вздыхает, тянет мышцы и идет вперед, морщась от запаха гнили.

О Сэме он старается не думать.

****

В какой-то момент он просыпается. Сон размыто плещется на краю сознания, и Сэм не пытается его удержать.
В ванной слышится шум воды, в номере повсюду разбросаны вещи. Сэм улыбается, думает - это Дин - и закрывает глаза снова.

А потом в голове щелкает тумблер.

Дина нет.

И Сэм вскакивает с постели, срывает с петель дверь и замирает, вперившись в размытый, нечеткий силуэт брата.
- Чувак, ты чего? - Дин моргает, настороженно смотрит.
Он такой реальный, что режет в глазах. Такой настоящий, что Сэм распластывается по стене, закрывая лицо руками.
Пальцы тянуться вперед, чувствуют ткань рубашки, кожу. Все так, как он успел запомнить.
- Сон, - говорит Сэм, кусая губы. - Дин, это чертов сон.
- Не знаю, что тебе там привиделось, - как ни в чем не бывало перебивает брат. - Но, вообще-то, отец в Висконсине. И он ждет.

Сэм пропускает все мимо ушей. Какая-то часть его сознания уверена, что это ложь. Но та, что жила без Дина недели и месяцы, годы и столетия, отчаянно цепляется за мотельные стены, в которых брат жив и в порядке.

И если это сон - то самый лучший за последнюю сотню лет.

Сэм неловко усмехается.
Глаза режет от нечетких улыбок Дина.
- Ну, поехали за отцом, что ли? - говорит он, тяжело поднимаясь на ноги.

Жаркое солнце напоминает Сэму о чем-то. Но он не может вспомнить, и поэтому не останавливается, боясь упустить Дина из вида.

В машине они слушают AC/DC, и брат удивляется его улыбке и его восторгу.
- Сэмми, ты, наконец, стал разбираться в музыке? - смеется Дин.
- Чувак, это самая классная песня! - кричит он, вскинув руки вверх.

С наступлением вечера Сэму кажется, что все это длится целую вечность. И Чистилище, ад, дьявол за спиной - кошмарный сон, порождение его воспаленного сознания.
Он не отрывает взгляда от Дина.
Все то время, пока они перекусывают в придорожных кафе и останавливаются на заправках.

Под вечер брат убавляет музыку, долго на него смотрит и тихо говорит:
- Поспи, Сэмми. Я пока не устал.

И тогда он засыпает.
.

***

- Кас, твою мать, ты думаешь, это смешно? - Дин переводит дыхание, прислонившись к исцарапанному стволу.

Руку жжет огнем, но это больше не трогает. Дин помнит, как его разрывали на части и разгрызали на куски.

Здесь нельзя умереть.
Здесь можно только охотится.

- Прости, Дин. Мне нужно было...
- Иди к черту, а?
- Сейчас это несколько затруднительно...
- Твою-то мать, чувак, можешь ты просто заткнуться?

Кастиэль послушно замолкает, склонившись над его раной.

Дин запрокидывает голову к черному небу. Никакого солнца, никакого света. Чистилище - это вязкая, черная темнота, в которой они все - как мухи в паутине.

На другой стороне реальности Сэм бороздит штаты на их Импале. И Дин точно знает, что у его брата тоже нет солнца.

- Кас, затяни сильнее.

***

И тогда он просыпается.
В пустом мотельном номере, как и должно быть.

Сэм бродит по комнате, слепо водя рукой по шершавым стенам. Выглядывает в окно, перебирая взглядом прохожих.
Но это бессмысленно.
Потому что Дина нет уже очень долго.
Может быть, целую вечность.

Люцифер за его спиной смеется, распевая гнусаво про то, что его брата ничего уже не может спасти. Сэм отмахивается, до крови растирая шрам на ладони.
И иногда это помогает, а иногда - нет.

- Брось, детка, ты же знаешь. Все, как сказал Кроули, - Люцифер ведет плечами. - Ты один. И никто тебе не поможет.

Сэм не отвечает.
Это все похоже на бег по кругу. И ему не в новинку ночами выписывать номера, колесить по штатам. Чувствовать, что еще секунда - и просто развалишься, как старое здание, раскрошишься в мелкую пыль.

В Висконсине Сэм убивает оборотня.
Садится в машину, устало запрокинув голову. Включает радио.

I'm on the highway to hell
Highway to Hell
I'm on the highway to hell
Don't stop me

В ушах звенит. И хочется рвануть с ближайшего моста прямо в пропасть. Но вместо этого Сэм закрывает глаза и ровно дышит.

И тогда он засыпает.

***

- Мы отсюда никогда не выберемся, - Дин прижимается затылком к холодной земле и резко, рвано дышит.

- Может быть, - Кастиэль пожимает плечами. - А может, твой брат найдет какой-нибудь способ.

- Нет. Нет. Хватит с нас спасений, - Дин закрывает глаза, поднимает ворот грязной куртки и качает головой. - Не хочу знать, что ему придется отдать ради этого.

Кастиэль молчит.
И Дин не знает, каким богам молиться, чтобы Сэм никогда не нашел способа вернуть их из Чистилища.

***

- Отец убил оборотня в Висконсине, - сообщает Дин, легко касаясь его плеча.
Сэм послушно кивает.
Ему кажется, что он сходит с ума.
Сны, в которых Дин жив - это как горячая ванна после проруби. Кожа горит и болят глаза, но Сэм не жалуется.
- Поедем в Арканзас. Отец сказал, что встретимся там. Планы поменялись, - на заправке безлюдно.
И, наверное, его это должно настораживать.
Но Сэм может видеть только Дина, заливающего бензин в бак. И даже если в этом чертовом мире никого не осталось, ему хватит и брата.
- Как думаешь, дождь пойдет к вечеру? - Дин запрокидывает голову к небу и щурится от тусклого солнца.
Сэм пожимает плечами.

Ливень начинается ближе к ночи, глухо барабаня по стеклам Импалы.
Дин напевает под нос Bon Jovi, тянет затекшие руки. Они вдвоем стоят под крупными, дождевыми каплями, вымокшие до нитки. И брат смеется, глядя на его растрепанные, мокрые волосы.
- Надо обстричь твои лохмы, Сэмми.
- Эй, мои волосы - фамильная ценность!
- Как скажешь, старик, как скажешь.

Сэм опирается на Импалу, смотрит на потемневший горизонт и тихо произносит:
- Когда ты исчезнешь, Дин. Что мне делать?
Брат встает рядом, приобнимает его за плечи.
- Наслаждайся моментом, Сэмми. Я не исчезну, если ты этого не захочешь.
Он кивает, прячется в машину, и прижимается к холодному стеклу.
Еле слышно играет радио.

И тогда Сэм засыпает.

***

Вендиго появляется из ниоткуда.
Огромной лапой накрывает его ногу, и Дин воет от боли, крепко зажмурившись.

- Сукин сын, - рычит он, замахиваясь заточенной палкой.

Тварь уклоняется, хватает его за бедро и тянется уродливой мордой ближе. Может быть, здесь нельзя умереть.
Но боль и страх в Чистилище такие реальные, что иногда кажется, будто их можно сжать в ладонях.

Дин вскидывает руку для нового удара.
И тогда самодельное копье прошибает глотку насквозь под сдавленные хрипы твари.

- Кас, - цедит он сквозь зубы, вцепившись в рваную рану на ноге. - Кас!

Никто к нему не приходит.

***

И тогда он просыпается.

По окнам глухо барабанит дождь, и Сэм прижимает влажные ладони к вискам. Ему кажется, что он еще чует запах Дина.
Но в машине никого нет.
И Сэм опускает голову на руль, тяжело и молча вздрагивая.

Вечером он выдвигается в Арканзас.
Выжимает педаль газа до упора, как будто может угнаться за тенью Дина. Сэм больше не уверен, что реально, а что нет.
Может быть, это его сознание снова ведет игру. Люцифер за спиной смеется так весело и задорно, что Сэму хочется застрелиться.

Дождь прекращается к утру.
Он долго и бесцельно бродит по опустевшим улицам города. Останавливается возле заброшенного парка, садится на скамейку и отмахивается, когда Люцифер шепчет ему на ухо:
- А ну-ка, малыш, различить то сможешь, где Дин мертв, а где - все еще рядом?

И тогда он засыпает.

***

Дин никогда не думал, что для них с Сэмом может быть счастливый финал. Бывали моменты, когда он верил, что все еще может наладиться.
Но, в целом, Дин знал, что умрет, не дожив до сорока.
Он только надеялся, что это случится прежде, чем он увидит своего брата мертвым.

Но ему и тут не свезло.

Поэтому Дин не удивляется.
Чистилище - место не из приятных. Но, по крайней мере, Сэм остался жив.

Рана на бедре тупо ноет.
И он так и лежит, раскинув руки в стороны.

Что ему эти царапины. Сам Аластар резал его на куски.
Когда появляется Кас, у Дина нет сил злиться.

- Прости, я пытался найти выход.
- И как, успешно? - усмехается он, глядя, как ангел перевязывает рану.

Ирония такова, что способности Каса здесь весьма ограничены.

- Нет. Отсюда нет выхода.
Дин кивает, зажмуривается. Злится на самого себя, но ничего не может поделать.
Протяжное, болезненное "Сэм" звучит слишком громко в вязкой, настороженной тишине.

***

В следующий раз Дин снится ему в Арканзасе.
Они останавливаются в мотеле, и Сэму везде мерещится протяжный крик брата, глухо отражающийся от стен.
- Чего раскис? – спрашивает Дин, раскладывая их вещи.
И он не знает, как сказать или объяснить свое состояние. Все вокруг расплывается, тонет в удушливом воздухе. Сэму кажется, что он теряется в этих стенах. И неистово жаркое солнце опаляет глаза до слез, до безумного, отчаянного крика в ушах.
- Все нормально, - отвечает он, кусая губы.
- Вот и славно. Скоро подъедет отец, - Дин подмигивает, а ему хочется плакать.
- Ты сказал, что не исчезнешь, пока я не захочу, - шепчет Сэм. – Но есть вещи, которые не зависят от наших желаний.
- На этот раз все будет иначе, брат, - уверенно говорит Дин.

И ему отчаянно хочется в это верить.

***
- Ты не простил меня, - говорит Кас, склонив голову и положив руки на колени.
Дин устало проводит ладонью по лицу и кутается в изодранную куртку.
- Сэм едва не погиб, - глухо отвечает он, глядя куда-то в черное небо.

В груди тоскливо жмет. И он не знает, сколько прошло времени и как долго они бродят по этим кровавым землям. Время здесь измеряется убитыми тварями и ранами, которые они с Касом зализывают в оврагах и пещерах.

- Я хотел спасти нас, - говорит ангел. – Хотел, чтобы творение Отца моего не погубили его собственные сыновья. Рафаэль никогда бы не отступился.
Кастиэль кажется таким человечным. И Дин не уверен, по чьему подобию были созданы ангелы. По божиему. Или по людскому.

- Ты бы мог не отворачиваться от нас.
- Я и не отворачивался. Мне тысячи лет, Дин. И я знал, на что иду. Поверь, что не думаю, будто Сэм заслужил этого. Он – мой друг.

Дин прячет лицо в ладонях. Ему снова хочется позвать Сэма. Это он был специалистом во всех этих разговорах. Нашел бы, что сказать или сделать.
А Дину кажется, что он разучился прощать.

- Пойдем.
И Кас молча плетется следом, сосредоточенно разглядывая мелькающие в бесконечных зарослях тени.

***

Когда Сэм просыпается один, он больше не удивляется. Не ищет глазами Дина. Потому что знает, что во сне брат к нему вернется.
В Арканзасе жарко и душно. Липкое солнце тает в волосах. И он прячет лицо в ладонях, разглядывая под закрытыми веками разноцветные пятна.
- Сэмми, Сэмми, - качает головой Люцифер. – Думаешь, эти сны – твое благословение?
Он знает ответ.
Но не произносит его вслух.

***

- Знаешь, Кас, я бы мог. Правда, - Дин прислоняется к дереву и вздыхает.

Черное небо над ними падает все ниже. И, кажется, что скоро можно будет утопить в нем руки. Они будут красные. Дин в этом уверен.

- Если бы это был ты?
- Если бы я.

Кастиэль склоняет голову и долго смотрит куда-то мимо него.

- Я бы снова пошел с тобой, Дин. Как тогда, на кладбище. Я бы пошел. Если это для тебя что-то значит.

Дин долго молчит.
Где-то за спиной раздается свист.
И на вязкой черной темноте разливается красное марево.

***

Дин снится ему в Монтане.

И в Мичигане.

Дин снится ему повсюду.

А у Сэма в ушах стынет чужой крик.

- Когда ты уйдешь? – спрашивает он, растирая грудь.

Дин привычно напрягается под его взглядом. Вскидывается, совсем как раньше. И смотрит долго и тяжело.

- А ты бы этого хотел?

Сэм качает головой, сползает на пол. Под веками растекается горячий песок. И он запрокидывает голову к верху, часто моргая.

- Для чего все это?

Дин садится рядом. Стены мотеля растекаются, сползая вниз неровными кусками. На солнце жарко и душно. Аквамарин растворяется на сетчатке. И лучи ползут по худым плечам вниз.

- Я все думал, когда ты поймешь, - Дин поворачивается, и в его глазах отражается тысячелетняя мудрость и сотни чужих лиц.
- Я просто помню, - глухо отзывается Сэм.

В осколках мотельных стен отражаются сотни картин.

Лица, изломанные и неровные, то смеющиеся, то плачущие. Города, красивые и многолюдные, совсем пустые и выжженные. Бездонные океаны и первозданная природа, красные реки и вырубленные леса.

Они с братом.

- Ты – Бог? – спрашивает Сэм, прижимая ладони к теплой земле.
- Создатель, - мягко поправляет Дин-не-Дин. – Я не властвую. Я только рисую.

В одном из осколков брат подкидывает вверх разноцветный мяч. А в другом он сам прыгает под яркими всполохами фейерверков.

- Что же ты только сейчас появился? – Сэму не по себе от чужого взгляда на родном лице.
- А что бы ты сделал, если бы все, кого ты любил, погибли? Ангелов больше не осталось. Последний из них с твоим братом в Чистилище, - тот, кто говорит, печально улыбается и тянет руку, расправляет ладонь и смотрит, как падает осколок.

В осколке Кастиэль, разрушающий его стену.

- Мир живет сам, Сэм. Я всего лишь дал ему волю.
- Зачем ты здесь?
- Хочу сделать последний подарок, - тот, кто называл себя Дином, поднимается на ноги, и Сэм видит слезы на его щеках. – Однажды Смерть за всеми приходит. И за мной придет. Это будет расплатой за грехи моих детей и за то, что я вмешаюсь в ход событий.

Осколки растворятся в вязком, липком воздухе.
И Сэм щурится от солнца, кривит губы.

- Твой брат хотел этого когда-то. Хотел мира без Бога.

Дин качает головой.
Его лицо кажется старее, чем весь мир.

Дин выходит из света.
Как герой древнегреческих легенд.

И Сэм не может отвести взгляд. Не может двинуться с места. Так и стоит, судорожно втягивая душный воздух.

Они шагают навстречу друг другу так, словно под ногами раскидан тысячелетний океан. И в глазах брата Сэм отражается счастливым и молодым.

Дин прижимает его к себе.

И тогда Сэм думает, что нашел свое солнце.

@темы: СПН, фанфикшн

---

Кое что с ФБ.

Название: Декабрь приходит первым
Автор: Gandkapper
Размер: мини
Жанр: ангст, в некотором роде дарк
Персонажи: Сэм, Дин
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Саммари: "- Зимой, Сэмми, все чего-то ждут. Время такое."
От автора: Написано по мотивам "Остаемся зимовать" Ш. Джонса. Сказка, которую рассказывает Дин - вольный пересказ этой книги.

Декабрь.

Декабрь приходит первым.

Пока осень судорожно волочится брюхом по жжёной траве, он скалится хищно, тянет лапы и всё смотрит голодными глазами, капая черной жижей на чёрную землю. И деревья, как провожатые, вскидывают ветви-руки к небу, пропахшему пылью и одиночеством. То ли молятся, то ли молчат, а под ногами скрипит уже первый снег.

Зима – время молчания.

А Сэм ждёт время искупления. Но оно не настаёт как-то. И всё, что ему остаётся, – это молчать вместе со всеми, глотая холодный воздух и пряча замёрзшие ладони в карманы.

Мир похож на грешника, всё ждущего покаяния, плачущего, такого жалкого, но такого искреннего. А декабрь смеётся, обнажая белые зубы, тянет лапы, носится, как сумасшедший, по чужим городам. То ли апостол новой веры, то ли проклятый.

И Сэм не может сказать, что будет.
Но точно знает, что ищет.

– В одной стране люди очень любили летать, – говорит Дин, щурясь от солнца. – Весной и летом они поднимались в небо. А зимой прятались по домам.
Сэм сжимает в руках револьвер. С его ладоней капает кровь, прямо на белые кроссовки, истоптанные и давно не мытые. Такой весь неопрятный и потрёпанный, Сэм кажется себе путешественником без имени или проклятым без будущего.
– А почему зимой не могли летать?
Дин кривит губы в усмешке, бережно разжимает его пальцы и вытирает кровь отцовской курткой.
– Зимой, Сэмми, все чего-то ждут. Время такое.

Он бродит по чужим городам, неполный и неправильный, как будто нарочно нарисованный бледнее всего остального. И люди вокруг хрипят, задыхаются от холодного воздуха, прячутся по домам. То ли живые, то ли мёртвые.

Сэм всё пытается уловить что-то в их лицах.
Или кого-то.

Но в чужих глазах отражается только небо. И Сэму остаётся слепо бродить по пустеющим городам.

– Как-то зима пришла, – продолжает Дин, стирая пыль с его лица, – холоднее обычного.
– Что так? – шепчет он, кутаясь в одеяло.
Боль лениво ползёт под кожей, и Сэм комкает простыни в руках, хочет кричать или плакать, но только упрямо смотрит в пожелтевший потолок, сжав губы в тонкую линию.

Бог есть.
Бог есть.

Потолок висит над ним уже две недели.

– Не знаю. Просто пришла и больше не уходила, – Дин наклоняется ближе, такой размытый и нечёткий, словно Сэм давно лежит на дне моря и смотрит неотрывно сквозь толщу воды.

Ему кажется, что в мире больше никого не осталось.

В последнюю неделю декабрь звереет. Разгневанный монстр, белый и властный, забирается Сэму под рёбра и выворачивает наизнанку. Во рту сухо, и снег на его щеках даже не тает.

Он и не удивляется, когда впервые встречает неподвижную фигуру человека, заиндевевшую и давно мёртвую. Человек стоит прямо, запрокинув голову к небу, и на посиневших губах снег лежит тонкой корочкой, будто нарочно кто-то мазнул белым по лицу.

Сэм падает возле фигуры на колени и прячет лицо в ладонях.

Верни его.
Верни его.
Верни его.
Верни его.
Аминь.

Солнце такое горячее, что Сэму кажется, будто вместо его кожи осталась только расплавленная жижа. Он утирает пот ладонью, прячет пальцы в густой траве и жмурится, когда липкие лучи скользят по худым плечам.
– Что же они делали? – спрашивает он. – Если зима не уходила, значит, никто не мог летать.
– Никто, – соглашается Дин, криво усмехаясь. – Люди перестали летать. И перестали верить.
Сэм наклоняется вперёд, кусает губы и водит шершавой ладонью по земле, впитывает жар и перебирает взмокшие пряди волос.
– И они просто умерли?
Дин удивляется.
– Нет.
– Но ведь они всё потеряли. И веру потеряли.
– Люди просто перестали жить, Сэмми, - говорит Дин, прикрывая глаза.
Солнечные лучи скользят по его закрытым векам, сливаются с загорелой кожей, сходятся в яркое пятно под ямочкой на ключице.
– Я бы не смог, наверное, – Сэм тянет руки вверх, хмурится. – Ну, без веры. Так нельзя.
– Можно, – Дин пожимает плечами. – Нельзя сражаться. А выжить можно.
Сэм смотрит на брата, двигается ближе и тянет руку к медальону на шее. Тот улыбается слабо, треплет его по волосам, спутанным и липким от пота.
– Что с ними было дальше? – шепчет Сэм, падая на траву.
Дин ничего не отвечает.

Во всём виноват декабрь.
Никто ему не говорит об этом, но всё понятно и без слов.

Во всём виновата зима.
И он.

Сэм сидит в пустом зале, прижимая ладони к лицу. Чёрная кровь тонкими нитками бежит по полу у его ног, сплетается в узоры. За окном неподвижно стоят призраки-люди, устремив бесцветные лица к небу, будто просят о чём-то или ждут чего-то. Сэм смотрит на эти безмолвные фигуры и думает, что конец света – вот он, за стеклом.
Протянешь руку – и всё раскрошится в пыль.

Он берёт мачете, вытирает ладонью лезвие, оставляя на руке глубокий порез.
Боли Сэм не чувствует уже давно.

– У них стали пропадать дети, – глаза Дина отражаются в зеркале. – Зима их забирала.
Сэм прижимает колени к груди и аккуратно раскладывает карандаши в ряд. Чёрным ведет линию вдоль всего листа, резкую и ломаную, которая тянется дальше, по грязному полу, к старой карте. Красным Сэм выводит нечёткие разводы. А зелёным расчерчивает весь листок и смотрит на Дина, боясь отвернуться.

У Дина зелёные глаза.

– Зима их забирала, а люди ничего не делали? – он склоняет голову на бок и складывает карандаши обратно в коробку.
– Сначала ничего не делали, – кивает Дин. – А потом решили поднять восстание.
– Вот и хорошо.

Сэм не знает, в Чистилище ли брат, в аду ли.

И спросить не у кого. Города пустые и мёртвые, как если бы внезапная зараза выкосила всех за один день. Может быть, так оно и есть.

Сэм открывает чужие двери, жмётся к чужим стенам и воет от боли в чужих комнатах.

У него в кармане сложен вдвое старый листок.
Сэм носит его с собой с того самого времени, как…
С того времени.

Листок Сэма Винчестера в декабре:
1.Вернуть Дина.
2.Вернуть Дина.
3.Вернуть Дина.
4.Я должен вернуть Дина.
5.Должен.
6.Вернуть.
7.Дина.
8.Пожалуйста.
9.Кто-нибудь.
10.Верните.
11.Моего.
12.Брата.

Декабрь на прощание машет ему когтистой лапой и улыбается, сияет ярче снега.
Сэму всюду мерещится лицо Дина.

Январь.

Январь приходит вторым.

Сэм замечает его тяжёлые шаги повсюду. Он бредет по колено в снегу и не может остановиться, как если бы ему было ради чего идти.

Январь почти не улыбается.
Январь предпочитает играть втёмную.

Людей он больше не встречает. А левиафаны – такие неживые мумии, бродящие по городам, что Сэм даже не обращает на них внимания.

866-907-3235.
Вы звоните Дину Винчестеру.

Снег не тает на его губах. Сэму больше и не холодно. Только пальцы теперь не могут двигаться, и ему приходится долго растирать ладони, греть их дыханием.

В последнее время Сэму кажется, что у него внутри застрял ледяной осколок, который царапает грудь, с каждым разом всё больнее и все отчётливей. Как в сказке про Снежную королеву. Только Кай не мог ничего чувствовать. И поэтому Сэм ему чертовски завидует.

– Они сражались, да? – отец гонит машину как сумасшедший, а Сэм ёжится от холода и сжимает влажную ладонь Дина.
– Нет, сначала – нет, – шепчет брат, зажимая левой рукой глубокий порез на боку. – Сначала они хотели сделать вид, что все хорошо.
– Зачем? – дыши, дыши, дыши.
– Когда делаешь вид, что всё хорошо, однажды начинаешь в это верить. Самое простое – сделать вид, что всё хорошо, - глаза Дина закатываются, и Сэму кажется, что он оглох, или что умер, или что всё это сон, или что…

Бог есть.
Бог просто обязан быть.

В больнице им говорят, что с Дином всё будет в порядке.

Январь болезненно бледен, и небо над головой Сэма разливается белым. Ему кажется, что скоро можно будет прикоснуться к примёрзшим облакам ладонью.

Январь увлечённо разглядывает умирающий мир, а Сэм думает, что небо очень низкое. Если протянуть руки, наверное, можно утонуть в нём по локти. И потом слизывать горячую кровь с холодной кожи, как если Сэм был живым и не был мёртвым.

В третью неделю января он добирается до Лоуренса, штат Канзас.

В их доме пусто и холодно. В их доме на столах, на стенах и на окнах лежит снег. С картин в их доме капает чёрная кровь. С фотографий в их подвале слезает краска.

Женщина с двумя детьми стоит, сжав детские ладошки в своих руках. Лица у них словно живые, испуганные и усталые.

Под пальцами Сэма крошится камень.

Миссури сидит в кресле, сложив руки на коленях. Она вся в снегу, будто под покрывалом, такая холодная и далёкая, что Сэм долго не может вспомнить, где он её видел.

В ладонях у Миссури зажат листок.

Сэм наклоняется ближе, рассматривает размытые буквы.

Не верь своим глазам.

– Люди надевали летние вещи, – Дин такой бледный, что почти сливается с больничными простынями. – Пили мятный чай. Купались в проруби. Грели воду и размораживали землю.
– Но так же нельзя, – он закрывает дверь в палату прямо перед носом отца. – Нельзя делать вид, что всё хорошо. Нельзя, потому что хорошо не будет.
– Точно, – Дин отворачивается, и Сэму всё мерещится, что в глазах брата застыли слёзы. – Но ведь по-другому не получается, да?
Сэм не знает, что ответить.

В третью неделю января он приходит на кладбище Сталл.

Сэм садится на край ямы и свешивает ноги вниз. Январь радуется, как ненормальный, разгоняя ветер. Небо становится почти прозрачным, и сквозь него видны маленькие звёзды.

Под ногами у Сэма вечность.
Ему даже становится жарко.

– И как, помогло? – спрашивает он, развалившись в кресле.
Джон читает газету, закинув ноги на столик, Дин листает журнал. Сэму нравится смотреть телевизор в тишине и думать, что все последующие вечера будут похожи на этот.
– Нет, – Дин поднимает голову и смотрит куда-то мимо него. – Стало хуже. Больше пропавших. Некоторые умирали.
– Но потом они решили бороться, да? По-настоящему?
Отец наблюдает за ними краем глаза.
– Ага, только не все согласились, – Дин внимательно смотрит на брата, и Сэму становится не по себе.
Джон молча складывает газету и выходит из комнаты.

Сэм раздумывает над тем, холодно ли сейчас в аду, похож ли он на то, что успело запомниться? И если снова прыгнуть в клетку, спасет ли это кого-то или убьёт?

Левиафаны бродят вокруг него, водят хороводы. Они похожи на беженцев, на бездомных, на обезумевших. Они такие голодные, что едят снег. Они такие безнадежные, что падают в яму, словно там их ждёт земля обетованная.

Сэм раздумывает, прыгнуть ли ему вместе с ними.
Но потом вспоминает, что нельзя.
Январь с ним согласен.

– И что, они победили? – Сэм натягивает отцовскую футболку и долго стоит перед зеркалом.
– Погоди. Я же сказал, что пошли не все, – Дин подходит ближе, берет бритву и с усмешкой смотрит на брата. - Нервничаешь, Саманта?
– Иди ты, – огрызается он.
В зеркале Сэм удивительно похож на Джона. Так сильно, что даже становится смешно. Когда отец злится, он говорит, что его подкинули, что Сэм с другой планеты или из другого мира.
Смешно.
– Детей находили мёртвыми, – продолжает Дин. – И поэтому люди пошли войной. Одни погибали, другие прятались по домам.
– И они победили?
Вместо ответа Дин сжимает в руках лезвие, так сильно, что вдоль изгиба локтя бежит кровавая дорожка.

Дик Роман, злодей из злодеев, ублюдок, утащивший его брата, сидит на снегу и подносит белые горсти ко рту.
– Здравствуй, Сэмми, – смеётся он.

Небо над их головами, белое, как молоко, изрезано чёрными полосами, тоненькими нитками.

– Верни его, – говорит Сэм.
Дик Роман не перестаёт смеяться.

У Дика Романа нет ответов на его вопросы.
У Дика Романа глаза похожи на две вечности, перетянутые красными сосудами.
У Дика Романа почти человеческое отчаяние на лице.

– Ты ничего не понял, – говорит Дик. – Не верь своим глазам.

Сэм заносит мачете.
Черная линия кажется слишком яркой.
Голова Дика Романа смеётся громче.

Сэм оглядывается вокруг.

И не видит ничего, кроме снега.

Листок Сэма Винчестера в январе:
13.Дин вернётся.
14.Дин вернётся.
15.Дин просто обязан вернуться.
16.Дин вернётся.
17.Зима закончится.

Февраль.

Февраль приходит третьим.

Безжалостный и беспощадный, он разгоняет снег до сверхзвуковых скоростей и скалится хищно, сдирая кожу с застывших фигур.

Сэм натыкается на них через каждые два шага, бережно прижимает к себе каждую и в каждой видит побелевшее лицо брата.

В феврале он ни во что не верит.
И ни на что не надеется.

– Они прогнали зиму, – как-то говорит ему Дин.
– Это же хорошо, – Сэм забирается под одеяло, жмётся холодными ногами к батарее.
– Наверное. Только они не могли больше летать.
Белые хлопья снега липнут к окну, и от этого становится ещё холоднее. Сэм прячется под тёплое одеяло и смотрит на комнату сквозь пальцы.
– Почему? Зима ведь ушла, – спрашивает он, разглядывая тоненькие дорожки соли на полу.
Как будто снег добрался и сюда.
– А ты представь. Ничего не осталось – детей не осталось, людей не осталось. А те, что выжили… Ну вот что им делать, а? – Дин поворачивается к нему спиной.
Сэм, угловатый и неровный, бредёт к окну. Долго вглядывается в белый туман.
– Не знаю, – тихо говорит он.
Дин криво усмехается и выключает свет.

Кас ему встречается где-то возле Иллинойса.

Стоит по колено в снегу, сложив руки в молитве. У ангела белые крылья за спиной, и Сэм впервые видит в нём небесного воина, а не солдата в плаще.

– Тебя не должно быть здесь, – думает он.

Кас поднимает белое, как мел, лицо и улыбается. С ранок на потрескавшихся губах течет кровь, и Сэм пятится назад.

– Нет, – хрипит он. – Нет.
– Прости, – говорит Кас. – Прости.

Сэм падает на колени и смотрит на свои почерневшие руки.

Миссури сказала: «Не верь свои глазам».
Дик Роман сказал: «Не верь своим глазам».

Небо над его головой цвета «мокрый асфальт». Как та машина, на которой он ездил.
Без Дина.
Внутри у Сэма пусто и невыносимо одиноко. Как будто февраль нарочно всё вырезал и оставил после себя лишь холод.
Как то дурацкое ощущение.
Без Дина.
Деревья вокруг клонятся к земле, сломленными ветками вычерчивая непонятные знаки на снегу.
Как тогда.
Без Дина.

Сэм прижимает ладони к лицу, оставляя чёрные разводы на щеках.

– Это Чистилище? – спрашивает он у Каса.

Ангел расправляет крылья, раскидывает в стороны руки, долго смотрит в его помертвевшие глаза и медленно произносит:

– Ты должен его найти. И тогда зима закончится.

Листок Сэма Винчестера в феврале:
18.Я должен найти Дина.
19.Я должен найти Дина.
20.Дин никогда не должен найти меня.
21.Никогда. Не. Должен. Меня. Найти.
22.Пожалуйста.
23.Кто-нибудь.
24.Не дайте.
25.Моему брату.
26.Меня спасти.

Сэм целую вечность лежит в снегу.

Кас давно ушёл. То ли февраль разорвал его на куски, то ли ангел просто исчез, оставив после себя следы на снегу и горечь во рту.

– Ты рассказывал мне сказку, – хрипит Сэм, сложив окровавленные ладони на груди Дина. – Ты сказал, что после ничего не осталось.
Бобби где-то за дверью шаркает ногами и громко ставит бутылку на стол, плещет виски в стакан и жадно пьет.
Сэм ему завидует.
Сэму тоже хочется, чтобы виски помогло. Но теперь не поможет даже пуля в лоб. Не поможет ничего. И даже если прямо сейчас весь мир сгорит дотла, и пепел развеется по ветру, это тоже не поможет.
Дин ему больше ничего не расскажет.
– Ты был прав, – шепчет Сэм, касаясь губами холодного виска. – Ты всегда был прав.

Февраль белый и безнадёжный. Он не смеётся, как декабрь, и даже не улыбается, как январь.
Февраль мёртвый.

Мир замёрзший и жалкий. Здесь больше никого не осталось. И в этот раз нет никаких сомнений на этот счёт.
Сэм заглядывает в лицо февралю и не знает, что ему делать.

Он находит Дина в пустой и промёрзшей Индиане.

Дин лежит на снегу, раскинув руки в стороны. И вокруг него столько крови, что у Сэма рябит в глазах. Красные линии, оплетающее распростёртое тело.
Чёрная жижа, капающая с жадных клыков февраля.

- Дин, Дин, - зовёт Сэм.

В Индиане его брат умер.

Глаза у Дина пустые, далёкие, и Сэма не покидает ощущение падения. Как будто он летит сквозь туннель целую вечность, захлёбываясь чёрной кровью. А от стен всё отражается вой февраля.

Сэм сжимает холодную ладонь брата.

И всё меняется с головокружительной скоростью. Ударяет под дых, выбивая из легких холодный, пропитанный горечью воздух.
У него темнеет в глазах.
У него стучит в висках.
У него в мозгу взрываются цветные пятна. Такие невыносимо яркие в этом белом мареве.

– Я думал, ты никогда меня не найдёшь, – говорит Дин.

Сэм растягивает потрескавшиеся губы и пытается улыбнуться.

Декабрь.

Декабрь приходит четвертым.

запись создана: 18.11.2012 в 22:36

@темы: СПН, фанфикшн

---

Хочется показать.
А потом куда нибудь спрятать.

@темы: Джаред Падалеки

---

Сэм.

Вы же понимаете.
Если я вернулась.
Значит, вернулись бесконечные посты о нем.

@темы: СПН, Сэм Винчестер

---

18.11.2012 в 19:30

Пишет  Мэй313:

Вообще не вопрос

18.11.2012 в 18:38

Пишет  qazanostra:

18.11.2012 в 17:30

Пишет  Ketch_:

Если вы тоже любите Сэма.

PS Карверу силенок не хватит убить любовь к Сэму. Надорвется.

@темы: СПН, Сэм Винчестер

---

А, еще я сходила на "Облачный Атлас".
В немом шоке и диком восторге.
Оно шикарно.

---

Мое долго путешествие в реал закончилось.
Ну, по крайней мере, по выходным я смогу появляться здесь.

Я чувствую себя пещерным человеком.
Скажите, что происходит? Как там восьмой сезон?
Что с ФБ? Она закончилась или еще продолжается?
Что творится с фэндомом?
Божечки, я ничего, ничего не знаю.

@темы: СПН, Сэм Винчестер, Дин Винчестер

---

Я добралась до первой серии.
Не прошло и года, знаю.
Так вот - странно.
Вязко, непонятно, местами просто фэйспалм, деревянный стол и аяяйкаквсе плохо.

Сюжетно, в принципе, мне понравилось.
Ружей навыставляли - стреляй не хочу.
Тут тебе и история с Чистилищем, и история Сэма, и история Бенни, и скрижали Господни. Серия не кажется перегруженной, хотя и линий хватает.

Сэм.

Джаред прекрасен. Прекрасен от и до. Ходячая вывеска о том, как нужно выглядеть. Костюмы, клетчатые рубашки. Да чорд, совершенство же.
Мое сэмофильское сердце пропустило удар и, кажется, не билось целую вечность.

И все-таки, минут двадцать меня преследовало ощущение, что я смотрю не то. Не так. И не совсем про них. Не то, чтобы мне не понравилось.

Понравилось.

Я рада, что не увидела зеркальное отражение четвертого сезона. Я рада, что этого не произошло. Сэм, оставшись в одиночестве, не угробил себя и нашел силы идти дальше.
Я не знаю всего, что случилось.

Но Сэм вообще всегда был менее категоричен, чем брат. Охота никогда не была его делом. Он никогда этого и не скрывал. Сэм бы ушел раньше, если бы была возможность. Но видел своей святой обязанностью следовать за Дином везде и повсюду. Тогда это был сознательный выбор. Кстати, еще и именно поэтому я не перестану восхищаться этим парнем. Сэму никогда не нравилась охота, никогда не виделось в ней предназначения. Но он выбрал. Выбрал и прошел свое от начала и до конца.

А когда Дина не стало? А когда вообще никого не стало, потому что все, что они делали - это охотились? Правильно, тогда Сэм не видел больше, ради чего и для кого сражаться. Война имеет смысл, пока есть за что сражаться. Война ради самой войны - это уже диагноз.

Решение Сэма спорное. Неоднозначное. Правильное и неправильное одновременно. Я не знаю, насколько авторы углубятся в его историю. Надеюсь, ее расскажут более или менее обстоятельно. Но я вижу, что Сэм готов отвечать за свой поступок. И мне нравится, что он осторожен с Дином в своих словах и признаниях.
Напрямую не отвечает. В лоб не бьет. Сэм осторожно так присматривается. Думает, с какой стороны подступиться.
Когда решит, можно будет действовать.
Тогда, возможно, мы и услышим всю историю.

Дин.

О, Дин в Чистилище на минуту меня ослепил. Это не Дин заперт с монстрами, это монстры заперты с Дином. Винчестер, что с него возьмешь.
Дин напоминает героя небезызвестного Джереми Реннера в "Повелитель бури". Человек, который вернулся с войны, но на самом деле остался там, потому что уже не помнит, как быть кем - то другим.
Чистилище для Дина - это не ад.
Это из ада он вернулся сломанным и разбитым. А из Чистилища Дин вернулся обновленным. В полной уверенности своей миссии. Дин увидел смысл. И попробуй его теперь разубедить. Истреблять нечисть, спасать людей. Дин увидел это снова.
И вообще-то это хорошо.
Это лучше того, что было.
У Дина есть цель.

А когда у него есть цель, то Дин становится танком. Как и любой из Винчестеров. Да, Сэма выдернул. Да, накидал кучу упреков. Но у чувака ПТС. Заносит. Бывает. У Дина так вообще бывает стабильно.
Дин со скрипом и трудом принимает перемены. А про то, что эти перемены он сейчас должен осознать и речи не идет.
Чистилище может и не ад.
Но отпечаток накладывает.

Вообще, я думаю, со временем кто-нибудь из них дойдет до точки кипения. И тогда все придет в относительную норму, потому что именно в таких условиях братья взаимодействуют лучше всего.

Кевин приятен.
Кроули почти не запомнила.

В общем и целом - неплохо.
Посмотрим, как будет дальше.

@темы: Обзоры серий

---

Я все еще жив.
Но реал принимает апокалиптические размеры.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

@темы: СПН, Сэм Винчестер

---

i’ve got demon blood in me, dean. this disease pumping through my veins, and i can’t ever rip it out or scrub it clean. i’m a whole new level of freak. and i’m just trying to take this - this curse and make something good out of it. because, i have to.

Одно из самых, самых решений в его жизни.
Сложное, спорное, страшное, правильное и неправильное одновременно.
Сэму оно дорого обошлось.



Сэм никогда не боялся ошибаться.
Сэм никогда не боялся платить за свои ошибки.
Сэм боялся потерять свою человечность.

Но посчитал, что его страх должен остаться при нем.

К чему это все я - уже не помню.

Но люблю.
Вот.

@темы: СПН, Сэм Винчестер

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Моя сестренка недавно сказала, что она стала сэмофилом.
Я положительно на нее влияю

@темы: СПН, Сэм Винчестер

---

@темы: Джаред Падалеки

---

А я только посмотрела отрывок из первого эпизода.
И я безусловно люблю Сэма. За его "мне ничего не нужно, я итак знаю, что это ты".
Божечки, как я уже хочу увидеть их снова.
Как я хочу увидеть Сэма.

@темы: СПН, Сэм Винчестер